Еще до рассвета населенный пункт окружили три цепи карателей. Задача у них стояла одна — никто из местных жителей не должен уйти. И эта задача была выполнена.

На рассвете гитлеровцы вошли в деревню, начали выгонять людей из хат, затем собрали в центре на перекрестке двух дорог и погнали в сторону каменной двухэтажной школы, построенной в 1940 году. Перед школой сидел немецкий офицер, в руках у него были списки местных жителей. Людей сверили, часть жителей заперли в здании школы, часть — в большом гумне в центре деревни, а часть мужчин погнали в два конца Шауличей копать большие ямы. Мужики понимали, что живыми не выпустят никого, а ямы станут для них местом упокоения.

Тем временем со всех окружных деревень были собраны колонны подвод, управляемых местными жителями для перевозки конфискованного у населения Шауличей имущества. Многие из них, проезжая по опустевшей деревне со стороны Бискупцов и Войтковичей к месту сбора, слышали лай ошалевших собак и рев домашней скотины, крики и плач запертых в гумне людей, видели, как копается большая могила, слушали, поравнявшись со школой, как местные женщину затянули по себе, еще живым, заупокойную песню…

Когда солнце поднялось над лесом, а ямы были выкопаны, напротив них установили пулеметы, построились расстрельные команды. Людей стали выводить и методично расстреливать. Через полчаса 366 жителей Шауличей и окрестных хуторов, в том числе 120 детей, лежали в двух братских могилах. В одной (номер 5983) мужское население деревни, в другой (номер 5984) — женщины и дети.

Поверх расстрелянных, среди которых было немало раненых, и, возможно, просто упавших в могилу, была раскидана одежда и овчины. Далее фашисты пригнали сюда часть собранных с окрестных деревень мужчин и заставили их закапывать могилы. Невозможно даже представить, что эти люди испытывали в это время, ведь закапывали они, пусть и под дулом автомата, в землю не только убитых, но еще и живых людей. По свидетельствам старожилов, земля на могилах шевелилась еще три дня. Правда, выжить все равно никому не удалось, ведь выставленный немецкий конвой людей к могилам просто не подпускал.

После окончания этого поистине зверского акта, деревню стали попросту грабить. Из хат выносилось все, что можно, начиная от одежды до нехитрой домашней утвари. На подводы грузился (или привязывался) скот, в мешки собиралось зерно, картофель и другие продукты. Ничто не должно было пропасть, все было необходимо использовать на нужды оккупационных властей.

Когда подводы со скарбом шауличских горемык покинули деревню, в ней «поселился красный петух». К вечеру от домов, хозпостроек и садов в Шауличах остались только остовы печей и дымящиеся руины. Не осталось, к слову, и Поклонного креста, который местные жители установили на развилке дорог незадолго до трагедии. Люди, словно чувствуя приближение беды, изготовили его и установили за один день, а мастерицы за одну ночь соткали рушник, чтобы этот крест украсить. К сожалению, это, как, наверное, и их молитвы за здравие родных и близких, 7 июля 1943 года не помогло.

На следующий день, по воспоминаниям современников событий тех дней, пошел сильный дождь, который длился до вечера. Наверное, так сама матушка природа оплакивала безвинных людей, в том числе, гаворачы па-беларуску, немаўлят, погибших здесь, даже не осознавая того, что же и почему тут произошло. Как и более сотни детей, которые никогда не стали взрослыми, не смогли, заведя семью, продолжить свой род, посадить дерево, построить свой дом и досмотреть престарелых родителей.

Сегодня о большой и шумной, богатой во всех смыслах деревне Шауличи, нам напоминают лишь обелиски, две братские могилы, символические срубы на месте сожженных домов. Да еще колокол, разносящий свой набат на округу, которым туристические группы, посещающие мемориал, отдают свою дань памяти обо всех, кто навечно остался лежать в никогда более не возрожденных Шауличах.

Александр Васильев