Версия для печати
Суббота, 01 Июня 2019 15:17

Когда память сильнее времени. В Рупейках вспоминают солдат Великой Отечественной войны, которые проживали в деревнях нынешнего Волковысского сельсовета

В агрогородке Рупейки (ОАО «Хатьковцы»), в административно-бытовом корпусе мехмастерских, в преддверии Дня Победы открылась экспозиция «И в памяти навеки имена…». Она посвящена солдатам Великой Отечественной войны, которые проживали в деревнях нынешнего Волковысского сельсовета. Кто-то из них вернулся, чтобы продолжить жизнь, а кто-то погиб, навсегда оставшись молодым, красивым, любимым.

Не вернувшиеся, не забытые

Память, гордость, скорбь… Эта гамма чувств возникает при рассматривании черно-белых фотографий с юными, в преобладающем большинстве, лицами. Бич Владимир Александрович, погиб на фронте в январе 1945-го, в возрасте 20 лет; Бич Павел Михайлович, погиб на фронте в феврале 1945-го, в возрасте 21 год; Зданович Петр Александрович, погиб на фронте в марте 1945-го, в возрасте 23 лет; Курило Петр Степанович, умер от ран в марте 45-го в возрасте 41 год; Жуковский Алексей Павлович, пропал без вести в апреле 45-го, было ему 22 года… Их на памятной Доске 43 человека, 43 мужчины в расцвете лет и сил, погибших на фронте, пропавших без вести, умерших от ран в военное еще время. Как правило, смерть солдат из этой местности датируется 1945 годом. Всего ничего отделяло их от Дня Победы, от мирной жизни. Не получилось, не сбылось, не судьба. Долго они снились молодыми мужчинами женам, мальчиками — матерям, старшими братьями — взрослеющим детям.

— В Лапеницкой школе был музей боевой славы, где были собраны материалы о том, какой след оставила Великая Отечественная война в нашей местности. Большая часть экспонатов и документов при закрытии школы была передана в архив. А стенды попали к нам. Мы несколько обновили фотографии, нашли дополнительные сведения о запечатленных на них людях и открыли своеобразный мини-музей в память о наших земляках, защищавших родину. Получилось открыть экспозицию как раз накануне 9 мая, — рассказала заместитель директора ОАО «Хатьковцы» Мария Баклажец.

Стало известно, из каких деревень сельсовета на фронт ушли почти все молодые мужчины. Это так называемая «низянская сторона», представленная деревнями Лапеница, Каменица, Митрони. Здесь не было ни одного дома, чтобы кто-то оттуда не «ушел на войну». И мало было таких домов, которые бы миновала «похоронка». 

Лица на черно-белых фотографиях (а на некоторых даже фото отсутствуют) по прошествии многих лет вызывают у нынешнего поколения бурю эмоций. Часто останавливаются возле новой экспозиции работники предприятия, вспоминают, обсуждают, находят сходство. Потому что здесь представлены их земляки, их предки. Отцы, деды, прадеды, дяди, родственники, соседи, — все те, о ком они слышали и могут что-то рассказать. Пока еще могут.

«Я сам исправлю, ничего»

Эти слова чаще всего вспоминал ветеран войны из д. Каменица Николай Константинович Гришкевич относительно военного лихолетья. Потому что они были сказаны фронтовым товарищем в час «второго рождения» юного бойца Коли. Рассказывает Александр Николаевич Гришкевич, сын и точная копия одного из умерших в последние годы фронтовиков:

— Отец был на фронте связистом. Однажды они со старшим однополчанином (к сожалению, я забыл имя, которое часто называл папа) должны были восстановить поврежденную линию связи. Подползли к объекту, взялись за работу. Тот солдат и говорит отцу: «Коля, ползи обратно, я сам все исправлю». Отец не хотел оставлять друга одного, но тот, со словами «я достаточно пожил, а ты ничего не успел», силой оттолкнул его. После этого отец прислушался к словам, начал отползать. И только поэтому остался жив. Услышал взрыв, оглянулся и понял, что нет больше одного из боевых товарищей. Связь была восстановлена, но тот человек погиб. Погиб, подарив жизнь отцу. Папа не мог без слез вспоминать тот случай. Просил нас, чтобы мы никогда не забывали об обстоятельствах его «второго рождения».

Николай Гришкевич вернулся с войны героем, с заслуженными наградами. Женился на односельчанке Елене Ивановне, с которой родили троих детей, два сына — Василия и Александра и дочь Зинаиду. О войне говорить не любил. Рассказывал иногда своим мальчишкам, когда те особенно приставали с расспросами. В основном, это были жизнеутверждающие и отвлеченные рассказы о боях, о снарядах, о наступлениях и отступлениях. Словом, о том, что, как он считал, не могло нанести вреда детской психике. А они потом в играх воспроизводили те рассказы. Только уже почти взрослым Василию и Александру начал рассказывать о цене, которую заплатили солдаты за Победу.

— Я всю жизнь проработал в хозяйстве водителем. Проезжал несколько раз через Кёнигсберг и его окрестности. Именно здесь окончилась война для моего отца. Видя огромные кладбища с могилами русских солдат, вспоминал его рассказы о происходящих здесь боях, унесших жизни многих товарищей, — рассказал сын ветерана.

Он вспомнил, как часто подобная военная тема обсуждались фронтовиками, которых было в этих краях немало.

— Соберутся, бывало, все каменицкие мужчины, которые вернулись с Победой. Сядут вместе и начинают вспоминать. А мы, мальчишки, ловили каждое их слово. Гордились, когда выходили наши отцы в орденах и медалях, старались держаться за их руку, чтобы все видели, что мы — дети победителей. А потом наши ветераны умирать стали. Быстро так, один за другим. Папа умер 7 мая, предпоследним из вернувшихся солдат. Планируем рождение мальчика в семье, чтобы назвать его Николаем, в честь дедушки, — улыбнулся Александр своим мыслям.

Рядом с мужчиной теща его стояла, Мария Осиповна Лукашевич, у которой война отняла двух братьев — Ивана и Николая. Она вспоминает со слезами на глазах:

— Оба совсем еще юные были, одному 18 лет, другому 20. Считается, что один погиб на фронте, а другой — пропал без вести. Хотя, вероятно, оба погибли. Люди в нашей деревне говорили, что две похоронки пришли в нашу хату. Просто отдали одну, потому что боялись, что родители сразу не переживут смерти обоих сыновей. Сколько я помню, они постоянно ждали братьев с войны. Боялись даже на свадьбу отлучаться, чтобы не пропустить прихода Вани и Коли. В их гибель они так и до своей смерти не поверили, — пожилая женщина не сдержала слез.

Александр Николаевич и Мария Осиповна уверены, что война, в которой неизбежна потеря родных и близких, — это самое страшное, что может случиться в жизни. А память о тех, кто принимал в ней участие — одно из обязательных условий ее недопущения.

Без ноги, но с большим сердцем

К счастью, фотография мужа вдовы ветерана Великой Отечественной войны Марии Петровны Карась находится на стенде под названием «Земляки-ветераны, удостоенные почетных наград». Иван Владимирович Карась вернулся с войны с наградами. Внеся немалый вклад в Победу, для мирной жизни он сделал еще больше.

Помнила ли молоденькая девчонка старшего на пять лет паренька, живущего по соседству? Немного. Что был такой Ванька, который в самом начале войны ушел на фронт. Не ждала она его, не думала, что станет самым близким человеком на свете.

— Однажды стояла у окошка и вижу, сосед идет, хромает сильно. Думаю, живой все-таки, вернулся, хотя уже почти год после войны минул. И сразу екнуло мое сердце, как будто подсказало, что он — моя судьба. Узнала потом, что война отняла ногу у Ивана. Но это мне было безразлично. Я ему тоже сразу понравилась, и в скором времени мы поженились. Хоть ко мне многие сватались, и не инвалиды тоже, — вспомнила 93-летняя вдова.

Она до сих пор считает свое замужество невероятным везением в жизни. Говорит, что отсутствие ноги компенсировалось хорошим характером, трудолюбием, добрым отношением к семье и к людям. Первое семейное счастье и одновременно горе у супругов связано с рождением первенца, сына. Желанный мальчик родился обмотанным пуповиной. Спасти его в то время не удалось. Потом одна за другой три девочки появились — Галина, Елена и Алина. Хорошим отцом был солдат Великой Отечественной для дочерей. Но не хватало ему сына. Чтобы рассказать правду о войне, чтобы дать главный завет, как мужчине, — нельзя допустить войну. Мальчик родился, назвали Федором. Рос сильным и смелым, на радость родителям. Именно ему Иван Владимирович мог часами рассказывать про фронт. Вместе с Федором слушали его рассказы и дочери с женой. А еще чаще, глядя фильмы о войне, ветеран комментировал происходящее — «и у нас так было», «в таких окопах мы ночевали», «землянка по всем правилам оборудована», «здесь надо наступать» и тому подобные фразы.   

На войне Иван служил сапером. Не раз сам удивлялся, что вернулся живым. Говорил, что минное поле не многих жалело, что по общеизвестному факту, век сапера на войне короток — или ранен, или убит. Рассказывал, как шарил по земле миноискателем, как, обнаружив мину, осторожно разгребал руками землю, извлекал страшную находку и обезвреживал ее. Про сами мины рассказывал, какие они были — от тяжелых противотанковых и фугасных до легких противопехотных. Про чувства: вначале это был страх до липкого пота, а потом — привычка, желание выполнить свое дело в любом случае, вплоть до гибели. Не раз говорил про боевых друзей-товарищей, про их смелость и отвагу, про стремление победить в этой страшной войне любой ценой. Потому что каждый солдат на фронте понимал — лучше смерть, чем рабская жизнь «при фашистах». 

Однажды, 8 мая 1945 года, он привычно выполнял свою работу, и тут неожиданно увидел пламя, почувствовал адскую боль и потерял сознание. Говорил, что очнулся тоже от боли, уже в госпитале, без ноги, которую оторвало, и с прочими многочисленными ранениями. Тогда же и узнал, что на следующий день после его ранения весь советский народ праздновал День Победы. Около года лечился солдат. Но здоровым он так и не стал. Боли, в том числе и фантомные, преследовали его всю жизнь. Помнят жена и дети, как стонал солдат, сжав зубы, чтобы близких не расстраивать. Как, пристегивая протез, а чаще колодки, старался делать это в укромном месте, чтобы не обнаруживать лишний раз свою инвалидность. Как брался за любой труд, чтобы никто не считал его неполноценным…

Иван Владимирович Карась прожил долгую и счастливую жизнь. Его здоровье подкосила смерть от несчастного случая единственного сына. Умер ветеран в такое же число, когда, много лет назад, чудом избежал смерти — 8 мая 2008 года. Перед самым празднованием Дня Победы.

— Не знаю, как мы пережили смерть Феди. Потому, наверно, что вместе были. Одна бы я сразу вслед за сыночком ушла. Иван, будь он один, тоже, — заплакала вдова ветерана. Почти 60 лет прожила она с солдатом той войны. Все эти годы супруги самым страшным в жизни считали уничтожение человека человеком, без чего не обходится ни одна война.

Осколки памяти

Вдове ветерана Ивана Ефимовича Жилинского 95 лет. Это аккуратная, доброжелательная, общительная старушка, которая искренне рада за все хорошее, что происходит в стране, в районе, в деревне, у соседей. До сих пор помнит «свою войну», когда постоянными спутниками были страх, унижения, голод, холод. Помнит послевоенные годы, как не пришли с войны односельчане, как плакали матери, жены, сестры. Как постоянно хотелось есть, а по ночам снились кошмары. Повидав в жизни многое, с высоты прожитых лет, она говорит именно те слова, которые, к сожалению, произносятся некоторыми людьми иронично — «Лишь бы не было войны». В них столько чувств вложено, что понимаешь всю природную верность этой избитой фразы.

Муж Евгении Петровны сначала был угнан в Германию, а позже, в 1943 году, попал на фронт. Никто не помнит уже, в каком месте, в какой части он защищал родину. А у него уже давно не спросить — 36 лет назад умер фронтовик.

— Он был обычным рядовым солдатом без званий. Но, побывав в самом пекле войны, остался в живых. Наверное, молитвы матери его защитили, а  может, из-за нас, меня и детей, не погиб Иван, — рассуждает старушка.

Она рассказала, что в семье ее мужа было три сына. Иван — старший, а потому на фронт ушел первым. А потом, в тот же год, ушли воевать братья Костя и Павел.

— Счастливой называли в деревне мою свекровь, завидовали ей бабы доброй завистью, потому что она единственная из всех односельчанок дождалась домой всех троих сыновей. Соседка наша на обоих своих хлопцев похоронки получила. До смерти черная ходила, на себя прежнюю не похожая. Оно и понятно, такое горе не пережить, не перегоревать. И такая беда почти в каждой послевоенной хате жила. Из мужниной семьи Иван пострадал больше остальных братьев, он был ранен, контужен, болел всю жизнь и умер от ран. Только в легких у него было 17 осколков. Они везде были, в голове, в ногах, в спине… Все тело было искореженным, в рубцах. Часто думаю теперь, как он вообще жить мог, а он еще и работал, и дом мы вместе строили, и с детьми любил мяч погонять, — рассуждает вдова ветерана.

На фронте Иван Ефимович был пулеметчиком. Не раз он занимал удачную огневую позицию, как правило, на небольшом возвышении, чтобы расширить сектор обстрела. Не раз его меткий огонь заставлял гитлеровцев залечь. Не раз ему приходилось отбивать затяжные атаки и не отходить от пулемета даже раненому, до тех пор, пока враг не отступал. Фронтовик рассказывал, что для немцев обычно подавить пулеметную атаку было делом первостепенной важности. А потому наши пулеметчики были очень уязвимы, в каждом бою находясь между жизнью и смертью. В его памяти оставались около десятка военных эпизодов, когда сам не понимал, как и почему жив остался. Он вспоминал, какими дружными были его однополчане, как волновались друг за друга, старались спасти, особенно пожилые молодых, даже ценой собственной жизни. Не раз рядовой Жилинский оставался жить благодаря фронтовым товарищам. И сам он всегда приходил на выручку. В подобной ситуации получил последнее, тяжелое, роковое, можно сказать, ранение. Было это так. Отрезая пулеметной очередью наши танки от вражеского наступления, он оттолкнул молоденького парнишку от пулемета, чем спас тому жизнь. А сам, перебегая от одного пулемета к другому, попал под вражеский снаряд. Сразу потерял сознание. Не знает, кто и когда его вытащил с поля боя, как оказался в госпитале.

Иван Ефимович и Евгения Петровна родили и воспитали троих детей — Ивана, Анну и Николая. Фронтовик был хорошим мужем и отцом. Помня про войну, которая не смогла отнять у него жизнь, он продолжал оставаться оптимистом, полностью игнорирующим смерть. Жена его сына Николая вспоминает последние дни жизни ветерана:

— При выписке из больницы врач сказал, что удивлен долгожительством отца, ведь из-за тяжелой болезни легких он почти не может дышать. А еще сказал, что сегодня-завтра Иван Ефимович умрет. В тот самый день я в магазин собралась с ребенком. Дед и говорит, мол, ты оставь Сашеньку, я присмотрю. А мне и дедушку не хотелось обижать отказом, и ребенка оставить с ним было боязно. Оставила все-таки. Иду обратно, вижу, везет дед с горочки коляску, быстрым шагом. Думаю, ерунду врачи сказали, разве может такой человек находиться при смерти? В тот день он уехал домой, в деревню. А через три дня умер.

Вдова ветерана, слушая слова невестки, всплакнула. Помечтала, как хорошо ей было бы стареть вместе со своим Ванечкой. Не судьба.

Оперативные и актуальные новости Волковыска и района в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь по ссылке!


Правила использования материалов "Наш час" читайте здесь.

Прочитано 1175 раз