Страшное время

— У нас война с 2014 года идет. Тогда заехала к нам в город «украина», — так называет украинскую сторону военного конфликта Андрей. — Постреляли, сожгли наше главное городское здание. Везде так. У нас тогда российских войск не было, только 20 человек местных с ружьями. А с украинской стороны на танках, на технике. Бомбили мирное население, стреляли куда попало.

После вторжения украинских войск местные ополченцы отошли в Горловку в направлении на Донецк. А Елена с Андреем остались в городе. Остались из-за родителей Елены. Отцу требовались операции, наблюдение врачей.

В 2022 году жители их дома не пустили украинских военных установить на здании специальные вышки и оборудование.

— Люди не пустили на дом «украину», — рассказывает Елена. — Из-за этого был обстрел. Снарядов 20. Снаряд попал в нашу квартиру. К счастью, дочка наша Лиза с внучкой были в соседнем доме у моих родителей. Но люди погибли. Наши соседи погибли…

Это стало последней каплей, и родители отправили дочь с внучкой к родственникам в Россию, в Ростов. Внучке Ане было полтора годика. Ее папа остался в Украине. Сейчас скрывается от работников ТЦК, чтобы избежать мобилизации. Если убежит — спасется. Выезд из страны мужчинам запрещен. Так что деваться некуда.

— Приходили и говорили: будете рассказывать, кто вас обстреливает, мы вас будем стирать с лица земли, — говорит Елена. — По 50 снарядов прилетало в соседние дома. Мы не хотели, конечно, выезжать. Думали, пересидим. Очень много у нас друзей погибло, и детей там много осталось, которые сидели до последнего и погибли. Украинские войска стреляли по нам, потому что мы русский город, потому что у нас мировоззрение такое. Мы не согласны были, что Бандера герой. И мы все встали против. У нас русскоязычное население полностью все. Мы не только говорим, мы и думаем по-русски. Когда началась эта русофобия, им стало не важно
9 Мая, не важны ветераны, Великая Отечественная война, это все забывается у них. А для нас это очень важно. Мы с мужем строителями работали, занимались отделкой квартир. Когда начали бомбить, я в магазин перешла работать. Нас заставляли разговаривать на украинском языке. Пропаганда такая. Начальство говорило, если кто-то зайдет и мы не будем говорить на украинском, будут наказывать штрафами.

Андрей дополняет, что когда обстрелы начались очень сильные, они жили год в подвале.

Еще до начала украинского конфликта одно время семейная пара жила в поселке Новгородское. Нынешние украинские власти переименовали его в Нью-Йорк. До всех событий успели муж с женой побывать на заработках в Москве. Заработали на жилье, купили себе трехкомнатную квартиру, сделали ремонт, полностью обставили и жили себе прекрасно. А потом, когда Лиза замуж выходила, ей квартиру оставили, купили себе домик. Два года прожили и начались страшные события.

— А сложно общаться с теми, кто сейчас там? — спрашиваю.

— А мы не общаемся, — отвечает Елена. — Совершенно. У меня сестра троюродная, мы всю жизнь очень хорошо общались, и вот она ту власть поддерживает, мы просто не общаемся уже, с 2014 года. Отрезалось все.

— Люди хотят жить хорошо, они считают, что лучше будет в Европе. Я их не понимаю. Им понаобещало правительство всего, а они в это верят. Они как-то не стараются рассуждать здраво. Просто верят тому, что говорят. Вы же видите, что происходит реально, видите, как военные с украинской стороны относятся к вам, и вы в то же время выступаете за них? Они вас убивают, уничтожают, стреляют по мирным людям… — удивляется Андрей.

Супруги рассказали, как потеряли знакомых. Втроем стояли: друг с дочкой и женой. Его и дочку — насмерть, а жене ничего. Она похоронила мужа в цветнике под окнами дома... И как теперь той женщине жить дальше?!

Брата Андрея, верующего человека, по пути из церкви домой в подъезде, прямо перед квартирой поймали работники ТЦК и забрали воевать. Шесть дней отвоевал и его убили.

— Там люди как мясо. Никто не дает ни знаний, ничего. Кого поймали, служил, не служил, умеет он что-то, не умеет, без разницы — на фронт, на убой, — объясняют супруги.

Они рассказали, как таксиста, который возил украинских военных, украинцы же и застрелили. Как военные забирали себе посылки из нового сервиса по доставке товаров, как красивые ворота с частного подворья воровали. И как люди пропадали. Приходили из структур, забирали так, что те годами сидели в тюрьме.

— Если ты за Россию — это все, это измена Родине. Сразу могут тебе «пришить» все, что угодно. И никто тебе не поможет. Припишут, что координаты сдаешь России, где кто стоит. Столько людей пострадало из-за этого, — говорит Елена.

Здесь все по-другому

Их дочь в 2022 году, после переезда в Россию, по государственной программе получила гражданство. И, наконец, в 2024-м супруги Хвостик вместе с мамой Елены Натальей Александровной решили переехать в Беларусь. Сюда их позвали хорошие знакомые. Сказали, что есть ферма, хозяйство. Можно устроиться на работу и дают жилье. Так их и приняли в «Хатьковцах».

Коллектив их ценит, говорят — старательные.

— Мы очень любим животных, — объясняет Елена. — Андрей мимо телят не может вообще спокойно пройти, пока всех не пообнимает.

Им, как работникам хозяйства, дали дом. И они стали здесь жить. Дочь вместе с внучкой перебрались к родителям. С ребенком одной было тяжело вдали от самых родных. А теперь Наталья Александровна стала присматривать за маленькой Аней, а Лиза вышла на работу. Трудится экономистом. У нее высшее образование.

— Мы хотим здесь остаться. Приобрести свое жилье. В Беларуси нам нравится, — говорит Андрей.

— Нам очень хочется, чтобы наша внучка жила в такой стране, где порядок, у нас такого вообще нет, как здесь, — добавляет Елена.

— Порядок, чистота, законы работают, работа есть, зарплата более-
менее неплохая, с той, что была там, не сравнить. Правда, работа сложная, ранний подъем и много физического труда.

— Что вас вдохновляет в работе?

— А вы гляньте на этих телят! А какая у нас Люська, да? — ласково говорит о своей подопечной телочке Елена и смотрит, улыбаясь, на мужа. — Люська родилась совсем маленькая, размером с собаку, весила 15 килограммов. Я ее спасала. Кормим из бутылочки с соской. Теперь она откормленная. Забота о ней доставляет удовольствие. Ну это же вообще прелесть такая.

Не только телята, а и взрослые коровы, говорят супруги, дают положительные эмоции, пока поубираешь, пока их покормишь, сто раз оближут.

У Андрея четвероногие друзья были с самого детства. Коты, собаки рядом, по умолчанию. У бабушки были коровы. Семья держала поросят, разную птицу: кур, гусей, уток. Оттуда бережное отношение Андрея к братьям нашим меньшим и пошло.

Забыть невозможно

В людях семья Хвостик ценит честность и добродушность. Их в семьях воспитали, что врать, воровать — это табу, под запретом. Поэтому они любят людей справедливых, открытых, без хитрости.

Из-за военных действий, когда потеряли все, их мировоззрение очень поменялось.

— Отношение ко всему поменялось. Всю жизнь в сумку сложили и все, — говорит Елена. — Дочка, конечно, говорит — я хочу вернуться, мне хочется домой. Я ей говорю: дома нет. Дома нет и жизни той нет. Ей хочется в ту жизнь, когда все было тихо, спокойно, когда была квартира, соседи, а уже не будет этого ничего. Потерявши все, понимаешь, что деньги вообще ничего не значат. Когда началась вот эта война, как люди поменялись. У нас люди стали добрее, стали помогать друг другу, сочувствие проявлять, человечность, помогали дров напилить, ведь топили буржуйками, печками в подвале.

А летом на костре возле дома еду готовили на кирпичиках, кастрюльки возле подъезда ставили. У нас не было ни света, ни воды, ни газа. Сидишь возле буржуйки, а оно летит над головой. Дети вначале, как полетит снаряд, все к подъезду бежали, хохотали, тогда еще не понимали, что начинается обстрел...

Мы думали, все уйдет, все страхи, все тревоги. Для нас самое страшное — слышать полет снаряда. Когда здесь в Беларуси над головой пролетало три самолета, я вот так села там, на землю, плакать начала, перепугалась. Мы думали, начинается здесь что-то, не дай Бог, у нас руки затряслись.

Мы думали, это все переживем, забудется — ничего не забудется. Потому что там мы ложились спать и не знали, проснемся или нет. Потому что сколько раз было — лежишь на диване, бабах, стекла посыпались, и бежишь в подвал. И при этом у нас люди сажали огород и ремонтировали крыши до последнего. Жить в мирной и трудолюбивой стране для них тогда было самым желанным.

Теперь у семьи Хвостик есть и крыша над головой, и работа, в которой они находят для себя радость. Мечтают, чтобы внучка, когда подрастет, пошла в музыкальную школу. Она красиво поет. Бабушка, когда смотрит новости, сильно переживает. Очень хочется, чтобы и дальше дети учились спокойно, чтобы люди, особенно дети, не знали, что такое война.

Ценность мирной жизни они знают, как никто другой.