А среди этих 200 молодых артиллеристов — и мой сын.

С 31 октября в нашей семье только и говорили, что о предстоящей присяге. И не только наш новобранец с нетерпением ждал окончания первого армейского месяца, чтобы определиться со специальностью в Вооруженных Силах. Младшая дочь, часто слыша последнее время загадочное слово «присяга», решила уточнить: «Мама, а сколько раз Тихону нужно будет присесть, чтобы получить присягу?..». От души посмеявшись, пришлось объяснить Соне, что слово «присяга» от «присягать», а не «приседать». А уж что собой представляет солдатская клятва на верность Родине, не только ей предстояло услышать и увидеть лично.

Утро 23 ноября выдалось по-зимнему морозным. В Слониме лежал снег. У воинской части негде было поставить авто. На присягу к призывникам съезжались не только родители и родственники, но и любимые девушки и друзья. На территории части было многолюдно. Взволнованные мамы искали имена своих сыновей в списках. Отцы с напускным спокойствием высматривали их среди выстроенных на плацу новобранцев. Младшие братья и сестры махали руками у парапетов, пытаясь привлечь внимание совершенно похожих друг на друга издали солдат. Дедушки и бабушки по-стариковски ворчали: «Ну что ты машешь, он тебе все равно не ответит, не положено в строю…». Сначала казалось, что никто никого вообще не сможет рассмотреть. Ни солдаты своих родных и близких в пестрой многолюдной толпе. Ни родные и близкие своего новобранца в строю совершенно одинаковых с виду солдат.

Зато, когда уже выглядели-таки своего неприглядного-ненаглядного, глаз с него не спускали. И он сразу переставал казаться таким уж похожим на других. И вообще начал явно выделяться в строю. И красивее, и выше, и стройнее, и марширует лучше всех, и Военную присягу произносит громче остальных. Так думала не только я. В этом была уверена каждая мама, найдя глазами своего сына по ту сторону парапета и на расстоянии плаца. Думаю, для каждой из нас в этот момент весь мир просто перестал существовать. Мы с волнением следили только за своими сыновьями и думали лишь о том, чтобы, маршируя браво, не поскользнулись они на покрытом наледью плацу и, стоя смирно, в ноги не замерзли на ноябрьском морозе.

Даже не буду пытаться описать эмоции и чувства, которые переполняли эти несколько часов материнское сердце, и мысли, которые роились в голове. Непередаваемое и неописуемое волнение. Сравнить его можно было разве только с тем, которое испытываешь, впервые взяв своего сына на руки или оставив его в детском саду, отвев в первый класс или во время школьного выпускного… В общем, таких волнующих моментов уже было немало и впереди еще будет много. Но слова Военной присяги, поздравления командующего состава, строевой марш под оркестр, благословение священника навсегда останутся не только на фото и видео в смартфонах, но и в сердце каждого присутствовавшего на торжественном мероприятии.

На собрании в большом актовом зале родители пообщались с командующим составом, после познакомились с солдатским бытом, побывав в казарме и столовой. В ожидании своих сыновей согревались горячими чаем и кофе, угощались выпечкой из солдатской чайной (в народе — чипок). Но в тот день не столько буфет грел душу солдата и ожидающих его родственников, сколько первая увольнительная записка, которая разрешала провести дома целые сутки. Фотосессиям, казалось, не будет конца. Но, получив заветные разрешения, все заторопились уехать домой…

«Мам, у меня увольнение только на сегодня до 18.00… Я на сутки заявление не писал. Только переночую, а из дома уезжать не захочется. Я лучше потом на пару дней приду. Нам можно будет, если служба безупречная, без нарушений и замечаний…». Сказать, что я была разочарована — ничего не сказать. Но мой сын — человек взрослый и решения принимает взвешенные. Так что в оставшиеся несколько часов я старалась его хорошо накормить (в ход шли салаты, котлеты, конфеты и выпечка), побольше расспросить и, конечно, просто побыть рядом.

На ближайший год-полтора совершенно разные женщины станут абсолютно одинаковыми мамами. Они будут одинаково волноваться за своих сыновей, одинаково гордиться своими солдатами и одинаково искренне хотеть только одного — мира во всем мире. Чтобы служба их сыновей была такой же мирной, как первый месяц до присяги. Это только на фото мы все красиво позируем за спинами своих военнослужащих. А в жизни, если придется, грудью встанем за своих сыновей. Считайте, мы вместе с ними присягнули, чтобы никто не смел посягнуть. Ни на Родину, ни на дом, ни на семью. Торжественно клянемся…