Как же я хотела стать медиком! «Налегала» на химию и биологию в школе. Съездила в Гродненское медицинское училище на день открытых дверей. В качестве альтернативы рассматривала даже Желудокское медучилище, до которого было крайне неудобно добираться. Практически готова была сразу после окончания девяти классов оказаться далеко от дома и бывать у родителей не часто. Но…

По стечению обстоятельств в 1996 году я стала учащейся Волковысского педучилища. И надо сказать, не случайно Как оказалось, чужой боли я боюсь больше, чем своей, а вида крови и вовсе на дух не переношу. Ну какой из меня получился бы врач, если даже вид детской разбитой коленки вводит меня в ступор? Это, собственно, не позволяет мне реализовать еще одну давнюю мечту — стать донором крови. Для меня минутная сдача анализа из пальца или вены превращается в настоящее испытание. И хотя сегодня, согласно законодательству, возможно переливать кровь только с идентичными группами, мысль о том, что моя «первая положительная» — универсальная, никак не дает покоя моей совести.

Но, как говорится, в большой семье, не без Наташки-трусишки. Пока я только в мечтах возвращалась к профессии врача, мой младший брат стал реаниматологом-­анестезиологом. Пока одна только мысль о донорстве до сих пор пытается одолеть мой страх перед кровью, моя родная тетка стала почетным донором Беларуси. Горжусь!

У моей бабушки шесть дочерей. Когда однажды ей понадобилось переливание крови, бабуля, не моргнув глазом, соврала, что детей у нее… нет. Она категорически не хотела, чтобы кровь для нее брали у дочерей. А по группе и резусу среди них подходила даже не одна. Это никак не было связано с бабушкиными религиозными убеждениями. Она беспокоилась исключительно о самочувствии своих детей. Думаю, не понимая самой сути донорства, она боялась обескровить своих кровинушек. Услышав эту историю от лечащего врача, одна из дочерей была настолько впечатлена, что решила во что бы то ни стало хоть единожды сдать свою кровь. И это у нее получилось. И даже не еди­ножды.

Тетя Зюта (так мы зовем нашу Юзефу Фадеевну) после окончания школы училась в Гродно. Там же с шестнадцати лет пошла работать на обувную фабрику «Неман». Замуж вышла за коллегу по цеху, родила двоих детей и осталась жить в областном центре. В 40 лет, когда, как принято считать, жизнь должна была только начаться, тетя Зюта овдовела. Жизнь для нее, конечно, не закончилась. Но стала другой — ради детей и внуков и, конечно, для родного предприятия, которому отдала большую часть жизни. На обув­ной фабрике она впервые и сдала кровь в качестве донора. И в последующем делала это регулярно…

Для этого тетке даже не пришлось ходить на станцию переливания крови. Раз в квартал на фабрику приезжала специальная бригада, иногда даже не одна, потому что желающих сдавать кровь на фабрике было много. В назначенное время в «красном» уголке, который на тот момент становился абсолютно стерильным, собиралось человек шестьдесят. В донорстве взаимно заинтересованы были и поликлиники, и предприятия города. Как вспоминает тетка, готовиться к процедуре сдачи крови нужно было тщательно. Стараться не заболеть в течение месяца, а за три дня накануне исключить из рациона жирную пищу и любой алкоголь. Обязательно нужна была справка о состоянии здоровья от участкового терапевта. В день сдачи брали пробный анализ, проверяя уровень гемоглобина, измеряли давление до и после забора крови. Сама процедура занимала около 10 минут. Никогда после нее тетя Зюта не чувствовала себя плохо, никакого головокружения или слабости она не ощу­щала.

А теперь о «плюшках» за донорство. Они, может, не и во все времена, но безусловно были. Два дня к трудовому отпуску за разовую сдачу, талоны на бесплатные обеды, восстанавливающий сухой паек (печенье, чай, шоколад), денежная компенсация, прибавка к пенсии. Стоит ли удивляться тому, что некоторые рассматривали донорство как источник дополнительного заработка? Но ведь немало было и остается тех, для кого установленное законодательством поощрение никогда не было самоцелью. Думаю, я имею право гордиться родным человеком, который, «дарил» свою кровь по зову сердца. «То, что моя кровь сможет когда-то кому-то помочь точно так же, как в свое время чужая «первая положительная» спасла жизнь моей маме, всегда было для меня основным стимулом», — отвечала тетка каждый раз на вопросы типа «почему, зачем, ради чего?».

Ее донорство — это глубоко личная история, которой она не любит делиться. Как никогда не кичилась тем, что сдала кровь 45 раз, не хвастала, что после сороковой сдачи в 2012 году получила удостоверение «Ганаровага донара Беларусі». Если когда и заходит разговор о донорстве, то тетя Зюта чаще сводит его к нахваливанию родного предприятия, коллег по цеху и той самой заведующей здравпунктом, которые делали все для того, чтобы в отечественном банке крови ни одна группа, ни один резус-фактор не оказались дефицитными…

Спасибо всем «дарящим кровь»! Не только потому, что у меня в роду почетный донор. С профессиональным праздником вас, медицинские работники! Не только потому, что в мой семье есть врач. Во мне, волею судьбы, помимо своей собственной крови, течет еще чья-то «первая группа с положительным резус-фактором». Потому что, не единожды в жизни, мне вовремя помогли врач и совершенно посторонний донор. Смею предположить, многих из нас, даже совершенно не знакомых друг другу, могут связывать точно такие же кровные узы. Те самые, которые устанавливаются посредством чужих, но таких жизненно необходимых нужной группы и резус-фактора.