Владимир Владимирович ­СМОЛЯРЧУК, директор Волковысской районной организационной структуры Республиканского государственно-общественного объединения «Белорусское общество рыболовов и охотников» (РГОО БООР) — как раз такой специалист. Двадцать лет охотничьего стажа. Уже пять лет руководит Волковысским охотхозяйством. И горячо опровергает расхожее мнение о том, что охотники — это просто жестокие истребители животных ради собственного удовольствия.

— Это далеко не так. БООР для охраны животного мира делает гораздо больше, чем любая природоохранная организация. Например, мы ежегодно выполняем полный комплекс биотехнических мероприятий. В частности, для сохранения по­пуляций мы ведем подкормку животных с ноября по март, т. е. в самые холодные и голодные месяцы года. Корма закупаем, собираем вместе с общественностью, с охотниками. Рацион разнообразный. Это и концентрированные, и грубые, и сочные корма. К примеру, с охотниками мы сами заготавливаем опад яблок. Охотники у нас в основном сельские жители, у каждого есть подсобное хозяйство, где бывают излишки картофеля, бураков, моркови. По прошлому году порядка 20 тонн моркови и капусты сдали охотники мне на подкормку диких животных. Сено заготавливаем, у нас есть кормовые поля, на которых мы производим покос, на лугах, лесных полянках. Порядка 2-3 тонн в год заготавливаем и выкладываем. Но просто сено дикий зверь кушать не будет. Его нужно сдобрить солью. Любому зверю периодически не хватает минералов, особенно зимой. Поэтому обильно посыпаем корм солью.

Наши сельхозпредприятия тоже помогают нам на общественных началах, передают излишки, остатки, отходы овощей, в частности, свеклы сахарной, картофеля по весне после посадки и очистки своих кормохранилищ, кроме того — сенаж.

— Насколько я знаю, вы не только подкармливаете лесных жителей, но и заботитесь о том, чтобы их стало больше?

— В этом году мы одни из первых в системе БООР Гродненской области начнем разводить ланей. Завозим в охотхозяйство на территории нашего района лань европейскую. Сейчас идет подготовка документации, договоров аренды земли с исполкомом. Участок определен, с Национальной академией наук и всеми необходимыми органами согласован. Остались последние штрихи чисто юридического плана и мы подписываем документы. Областной бюджет выделил нам средства в размере 65 тысяч рублей на закупку этих ланей. Кстати, эти средства — часть госпошлины, которую уплачивают наши охотники. Приобретать животных будем через процедуру госзакупки.

— А до сих пор в наших лесах ланей не водилось?

— Во всем областном «БООР» ланей нет, только в лесхозах: в Гродненском, Ивьевском и Островецком. Мы будем покупать лань с целью дальнейшего ее использования как лесного животного ресурса. Год они у нас будут проходить акклиматизацию на передержке в вольере, где мы будем за ними следить, усиленно кормить, охранять. Через год открываем вольер и они идут на свободный выгул. Через несколько лет, когда численность животных достигнет оптимальной цифры, мы сможем их изымать согласно плану отстрела.

Мы не убийцы, мы не убиваем, а добываем. Бездумно, понятное дело, никто не стреляет. Есть план изъятия животных. Каждый такой план научно обоснован: значит, то количество животных, которое включено в план изъятия, может как-то повредить этой популяции, если в ней останется. Его необходимо отстрелить. Не зря научные сотрудники разрабатывают эти планы, где есть процентное соотношение: сколько каких животных следует добыть.

— Любителей рыбалки у нас все-таки побольше, чем охотников, поэтому ваша деятельность по зарыб­лению водоемов известна более широко.

— Да, водоемы зарыбляются с нашим участием. Из республиканского бюджета РГОО БООР нам выделяются средства на закупку рыбопосадочного материала, эти средства поступают от уплаты членских взносов рыболовов-любителей. Сначала разрабатывается биолого-экономическое обоснование, в котором указывается, какой вид рыбы, в каком количестве, возрасте необходим для зарыбления того или иного водоема. И мы тогда уже проводим тендер, ищем поставщиков и весной или осенью едем закупать. У нас уже с 2018 года происходит зарыб­ление двух водоемов — Хатьковцы и Волпа. На водохранилище Хатьковцы было два этапа зарыбления, на Волпе — три. Пользуемся брестскими, минскими рыбхозами, оттуда поближе рыбу доставлять, максимум 300 км, большего расстояния она не выдержит. Осталось чуть-чуть дорыбить Волпу и еще немного — Хатьковцы. Делаем биолого-экономическое обоснование на зарыбление нашего «народного водоема» — городской дамбы.

— Владимир Владимирович, что еще входит в круг деятельности структур БООР?

— Мы ежегодно под эгидой ­БООР проводим акцию «Чистый водоем», а по осени под эгидой Минлесхоза — «Чистый лес». Они дали свои плоды. Первые годы мы с Хатьковцев, например, вывозили мусор большими тракторными прицепами, потом его стало меньше, но все равно… Мы и таблички ставим, и в газете публикуем, и в Интернете пишем — люди, убирайте за собой. Но все равно столько мусора валяется, особенно пластика, который очень вреден. В связи с этим хотелось бы попросить общественность бережнее относиться к природе.
В частности, убирать за собой мусор не только на водоемах, но и в лесу.

Проводим также охранные мероприятия. Причем охраняем охотугодья не только от браконьеров, но и от нежелательных видов, таких как волк, лисица, шакал — это наши прямые конкуренты.

— Но ведь их называют санитарами леса, считается, что они необходимы как фактор естественного отбора.

— Никто и не говорит, что мы их уничтожаем под ноль, это невозможно сделать ни с одним видом животных. Приведу статистику за последние пять лет, когда я стал директором. За этот год мы добыли на данный момент двух волков, за прошлый — четыре, за позапрошлый — восемь, и двух в первый год моего директорства. А до этого добывался один волк в два-три года. Сейчас, когда ведется комплексная работа, зверь есть, поэтому число конкурента нашего нужно стараться сократить. Большое количество «санитаров леса» вредит. К примеру, из восьми волков, добытых в 2020 году, шесть были добыты в одном лесном массиве. Нетрудно представить, какой урон они там нанесли. Сейчас осень — время, когда волки собираются в стаи, так им легче выжить зимой. У нас в районе я насчитывал стаю в 11 голов, это документально подтверждено, есть фотоснимки, видео, снимки с фотоловушек. Я находил логова, то есть, волки уже ведутся и у нас. Но в данном случае они пришли из пущи, с территории Польши. Пришли вслед за оленем.

— И пресловутая польская стена на границе им не помешала? Некоторые ученые считают, что волки способны пробраться через границу по рекам.

— Это единственное место, где животные могут перейти. Но реки поляки тоже закроют, поверьте мне. Просто пока нет морозов и не смогла заехать техника. Но они все равно и там границу закроют. И это очень плохо, потому что кроме лисы, шакала, может, где-то рысь перескочит, для остальных она будет непроходима. Таким животным, как зубр, лось, олень, косуля, кабан, дорога закрыта. Они всю жизнь ходили оттуда сюда, у них пути миграционные веками настроены. Как птицы всю жизнь летают одной дорогой, так и звери ходят одной и той же дорогой. Есть сезонная миграция, есть кормовая миграция, плюс обновление кровей. Теперь это все будет нарушено и с той, и с этой стороны. Чем это будет грозить в дальнейшем, тяжело сказать. Но мое мнение — это неправильно, так не должно быть. Если уж вы хотите таким забором огородиться, предусмотрите миграционные пути для животных, оставьте какие-то проходы. Влезать вот так в природу, в экосистему — это неправильно. Рано или поздно это все равно аукнется.

— Чем?

— Да, к примеру, любой болезнью. Ведь из-за сужения генофонда животные будут терять иммунитет. Сейчас же миллион видов этой всякой чумы. Ляжет все поголовье, а новое, имеющее иммунитет, не болевшее, не придет — неоткуда. По словам коллег, животных там, у границы, стало уже в разы меньше. Хотя в нейтральной полосе еще немного осталось. Но они там, потому что эта стена для них явление непонятное, и они надеются, что преграда исчезнет и они смогут вернуться туда, откуда пришли. И будут ходить туда и обратно, как прежде. Но природа возьмет  свое, они начнут мигрировать в поисках кормовой базы или когда у них брачный период начнется. То есть, ­уйдут и оставшиеся.

— Спасибо за беседу.