А началось все с того, что в декабре 1917 года, после победы Октябрьской революции, прошел первый Всебелорусский съезд, который должен был определить будущее страны. В условиях нового наступления немецких войск, которое началось 18 февраля 1918 года, исполнительный комитет Рады Всебелорусского съезда обнародовал приказ № 1, в котором заявил о переходе к нему всей полноты власти в регионе.

21 февраля, когда германская армия захватила Минск, исполком Рады Всебелорусского съезда обратился к белорусскому народу с первой Уставной грамотой, в которой объявил себя властью в крае. И это в условиях оккупации. 9 марта исполком Рады принял вторую Уставную грамоту, в которой страна провозглашалась Народной Республикой. Спустя девять дней, 18 марта, исполком Рады Всебелорусского съезда был реорганизован в Раду БНР и провозгласил себя высшим законодательным органом нового государства. Президиум возглавил Иван Середа. Наконец, 25 марта Рада БНР приняла третью Уставную грамоту, которой провозглашалась независимость БНР в этнографических границах проживания белорусов.

Рада БНР пыталась реализовать суверенитет белорусского государства при помощи внешних сил. Это было ее главной ошибкой. 25 апреля она направила телеграмму кайзеру Германии Вильгельму II, в которой выражалась благодарность «за освобождение Беларуси немецкими войсками из тяжелого гнета чужого господствующего издевательства и анархии». «Только под защитой Германской империи видит край свою добрую долю в будущем», — подчеркивалось в ней.

Однако немецкое руководство официально БНР не признало. Да и с чего бы ему это делать на захваченной территории? Поэтому в скором времени Раду БНР покинули представители партий меньшевиков, эсеров и ряда других. Затем был сформирован новый состав руководящего органа БНР, который открыто высказался за сотрудничество с оккупационными властями. Такие действия все более отдаляли руководство самопровозглашенной народной республики от белорусского народа, лишали Раду и правительство его поддержки. Европейские государства также БНР независимой страной не признали.

Поэтому стоит признать, что в полном смысле слова Белорусская Народная Республика государством не являлась. Ведь образование самостоятельного государства предусматривает не только его провозглашение, но и функционирование реальной системы органов власти. На оккупированной немецкими войсками территории Беларуси все вопросы государственного уровня решались исключительно германской военной администрацией. БНР же не осуществляла властных полномочий, не имела собственной армии, местных органов власти, а также финансовой и судебной систем. Она не получила международного признания. Функции правительства БНР ограничивались фактически небольшими полномочиями национального представительства при оккупационной администрации и решением под их контролем задач в области культуры и образования. Таким образом, о БНР можно говорить только как о попытке создания белорусской национальной государственности, но не более. Поэтому, когда слышишь фразу «25 марта — День воли», то так и хочется спросить: какой?

Александр ВАСИЛЬЕВ