Все дети — наши! - Новости Волковыска и района, газета "Наш час"

Электронная подписка на газету Наш час

Суббота, 14 Октября 2017 00:00

Все дети — наши!

Быть мамой, бесспорно, — тяжелейший труд, где заработной платой выступает любовь ребенка, а премиальными — его улыбка и благодарность. Но, несмотря на все тяготы, именно профессия мамы — самая высокооплачиваемая, востребованная и престижная не только в Беларуси, но и во всем мире! Именно поэтому завидовать мамам может вся планета! Только что им до этого? Ведь самой главной похвалой для каждой будет признание именно своего ребенка: «Мамочка, ты у меня самая лучшая на Земле!»

Мои героини Наталья Федоровна Есис и Светлана Владимировна Гемза слышат эти трогательные слова уже не один год — от детей собственных и приемных. Хотя меня они сразу же поправляют, не приемля такого разделения: все дети — наши!

Просто так ничего не бывает

Я спросила у Натальи, что значит для нее быть мамой. Задумавшись на минуту, она с улыбкой ответила: «А я и не представляю, как может быть иначе!».

Мамой она стала рано — старшему внуку Женечке уже 20-й год. И мама из нее получилась замечательная. А ведь родня считала, что у такой сорвиголовы, какой Наташка была в детстве, будущее будет плачевным. Мама, жалея дочку и слезами поливая ее бесконечные раны, тем не менее каждый раз беззлобно желала: «Чтобы ты от своих деток поплакала столько, сколько я от тебя!». Плакать, слава Богу, не приходилось: дочки росли абсолютно беспроблемными. Даже, когда первый брак распался, и в ее жизни появился Андрей, у них ничего не изменилось. Наоборот, в семье стало больше дружбы и любви — и в количественном, и в качественном отношении. Очень быстро Наталья сумела стать подругой и непререкаемым авторитетом и для сыновей мужа. Старший Антон после школы поступил в берестовицкое училище, выходные проводил в Субочах. Тете Наташе он доверял все свои секреты, они обсуждали не только оценки и поведение, но и то и дело вспыхивающие чувства к девчонкам. Понимали друг друга с полуслова, никогда не ругались. Папа редко посвящался в их общие тайны, впрочем, главной для него была царившая в доме семейная идиллия. Сейчас Антон в Уфе, работает монтажником-высотником. Женился. У его избранницы есть сын, которому он тоже, по примеру Натальи, стал большим другом.

Младший сын Андрея жил вместе с мамой, приезжая на выходные к отцу — в деревне и сытнее, и вольнее. В новой семье он тоже прижился, так что дом Натальи никогда не пустовал. Став самостоятельным, вслед за старшим братом Павел отправился в Россию на заработки. Сейчас, по совету второй мамы, свои шишки набивает себе сам, вдали от Антона.

Больше мамой, чем тетей, Наталья много лет была и для своих родных племянниц, забирая их к себе на все каникулы из Солигорска. В Субочах обеим нравилось настолько, что забрать их домой к 1 сентября было настоящей проблемой. Никакие «Марсы» и «Сникерсы», только появившиеся у нас в продаже и обещанные девчонкам в неимоверных количествах, не могли выманить их из теплого и уютного тетиного гнезда. «Уж лучше огурец с салом, но здесь», — плакали обе навзрыд. Младшая, кстати, только в этом году закончила гродненский университет, а так, считай, все пять лет учебы была у тети.

Так что объектов ее материнского внимания было предостаточно — Наталья буквально была окутана ароматом своей востребованности и полезности, усиливать его ей было ни к чему. А вот поди ж ты — захотелось! Ехала как-то к матери в Барановичи. В дизеле напротив нее — немолодая женщина, а девочке с ней рядом — 5—6 лет всего. Поинтересовалась: «Поздний ребенок?». Ответ этой мамы-мамочки-мамулечки (как только ни называла ее дочурка, ласкаясь, прижимаясь, обнимая!) звучал в Натальином сердце с неделю: «Я взяла ее из детдома. Я такая теперь счастливая!». Выбросить эту сцену из памяти никак не удавалось, и тогда она пришла в приют. Состоявшуюся и очень счастливую маму и уже бабушку привели в группу, где 13 пар сиротских при живых родителях глаз с ожиданием уставились на нее. Наталья же увидела только одного — самого маленького, худенького, егозистого ушастика Витюшу. Мальчонку толкали и дергали ровесники, обижали старшие — один даже котлету, пока он ел суп, стянул из второго блюда, бесконечно усмиряли воспитатели, усаживая на диван. Приехала домой, рассказала Андрею, уточняя сквозь слезы: «У него глаза зеленые, как у меня, и сорванец он такой же, как и я в детстве!». Назавтра в приют они приехали с мужем. Только дверь открыли в группу, а Витя, как обезьянка по пальме, уже карабкался на мужчину, и, обнимая его за шею, говорил: «Я знаю, кто ты! Ты мой папа, я помню тебя. Ты приезжал на большой машине. Ведь правда, ты — мой папа?!». «Пальма» под напором чувств буквально тряслась. Так Витя 11 лет назад стал их сыном.

Сегодня этот симпатичный и почти взрослый парень — первокурсник Слонимского сельскохозяйственного колледжа. За полтора месяца он уже успел показать себя с наилучшей стороны — дисциплинированный, исполнительный, ответственный.

В слонимском лицее второй год учится уже и Лера, приемная дочь Натальи Федоровны. Будет парикмахером и швеей. Ее тоже бесконечно хвалят в лицее, благодарственные письма шлют родителям. «Это дорогого стоит», — признается папа. И кто знает, как сложилась бы судьба этих детей, если бы не готовность и желание чужих людей вернуть им отобранное детство.

Как-то, приехав в центр на собрание, Наталья увидела Кирюшу и Лерку, которых вот-вот должны были отправить в детдом. Андрей все благие намерения жены насчет этих детей пресек на корню, даже запретив говорить на эту тему. А через три дня, хлопоча на кухне, Наталья слышит голос мужа: «Вот это наш большой дом. Здесь мы живем. Хотите жить с нами?». Мальчик хотел очень, а вот с девочкой начались проблемы — она замолчала. Надо что-то — скажет брату, тот — Вите, он на правах хозяина — передаст маме. Сама она скрутится в клубочек, отвернется к стенке и лежит, молча. Достучаться до Лериного сердечка было так непросто, но разве есть что-то неподвластное маме? Один раз скрутилась на кровати рядышком, обняла, рассказывать стала, каким сорванцом была в детстве, и как ей доставалось за это. Вспомнила, как папа подарил любимой дочке мотоцикл «Минск» на 16-летие, а она, на спор пытаясь заехать на нем на железнодорожную насыпь, упала, пропалив движком ногу. Пока травматологи спасали ее, мама в ярости разрубила мотоцикл топором на мелкие кусочки. Вот тогда-то и пожелала она дочери лить слезы от собственных детей. Догнали Наталью все-таки мамины слова! Плакали с Леркой обе: одна по-прежнему молчала, вторая обещала любить ее всем сердцем. Назавтра дочь назвала ее мамой — проблемы ушли в прошлое.

Сегодня стройная красавица Валерия, никого не смущаясь, признается: «Мама — это вся моя жизнь, моя опора, надежда и мой причал!».

Вообще поразилась, насколько досконально, до самых мельчайших мелочей, знает Наталья каждого из своих детей. У них все на виду — и положительные, и отрицательные черты и черточки, никто ничего друг от друга не скрывает. Кирилл каждое мамино слово о нем подтверждает кивком головы и улыбкой. Соглашается: он иногда тоже не подарок. Сейчас он с родителями один, твердо пообещал им оставаться дома … до самой пенсии, чтобы не скучно им было. Но «царь, бог и воинский начальник» в доме все же не Кирилл. Бал здесь правит Сашка, его племянник и мамин внук. Машины дети живут с бабушкой и дедушкой — так Наталья решила. Они с детства в деревне, побоялась в школу городскую отдавать. Старшая внучка в 6-м классе, Сашка — первоклассник.

— Я уже седьмой раз в школу поступаю, — смеется бабушка. — С 1-го по 4-й — отличница, а дальше — устарела.

Хотя слово «старость» и даже «пенсия» с Натальей никак не вяжутся. Она и сегодня больше напоминает сорванца, чем матрону пенсионного возраста. Такая же энергичная, имеющая лишние часы в сутках, как сказал ей когда-то Антон. И времени у нее по-прежнему хватает на все: на кухне фантазировать (с нафантазированным пирогом они и на встречу в СПЦ приехали), с огородом справляться (хотя помощников-то вон сколько!), с Лерой платье новое раскроить — такое, чтоб не как у всех, или для лицея фартуки особенные пошить, Кириллу в очередной раз объяснить вред гаджетов для глаз и по душам с Витей поговорить, дочку с зятем на обед пригласить и в клуб на спевки сходить. Может, и правда, лишние часы у Натальи в сутках?

За 11 лет работы приемной мамой слез она, конечно, пролила немало. Сквозь них не раз вопрошала: «Для чего мне это было нужно? Чтоб поплакать лишний раз?». Маша, ее мудрая младшая дочь, не раз маму утешала: «Просто так ничего не бывает! Представь, если бы каждый взял по одному брошенному ребенку, их бы не было вообще, а ты — сразу трех!».

Я тоже сказала приемным мамам, что считаю их героинями. В моих глазах это поступок — не побояться сделать счастливыми других, взяв на себя огромную ответственность за них, суметь подарить детство тем, у кого его отобрали родные люди. Они улыбнулись: «Это может сделать каждый. И мы не герои — мы просто мамы».

Обыкновенное чудо

Светлана живет с Натальей на одной улице. Да и работали они вместе, так что о пополнении в ее семье знала не из деревенских слухов. Где-то через полгода после этого события в Субочах появился второй приемный ребенок.

Свету с мужем к такому решению подтолкнул страх перед одиночеством. Старшая дочка уже замужем, Аня 11 класс заканчивает. Уедет и она, что ж им двоим делать в огромном своем доме? Как-то ноги сами привели их в детский дом, просто так. Зашли без волнения, а вот выйти спокойно уже не смогли. Их Женечка как ухватился за Светину руку, так и не отрывался от нее, не проронив при этом ни слова. Каникулы мальчик часто проводил в Италии. Не сразу Светлане сказали, что у него есть старшие брат и сестра, которых усыновили итальянцы. А он лет с трех в казенном учреждении, и никто никогда к нему сюда не приходил. Жене было восемь, когда Светлана с Владимиром забрали его к себе, оформив приемную семью. Наверное, и его могли бы взять за границу навсегда. Светлана, хоть и плакало ее сердце, но уговаривала: «Там люди обеспеченней, и возможностей устроить жизнь достойно намного больше». Но 12-летний ребенок своей приемной маме на это ответил, раз и навсегда поставив точку в подобных разговорах: «Не все в жизни меряется деньгами». Родители, чего лукавить, были счастливы. А он — еще больше: что ни говори, а синица в руках все-таки куда лучше журавля в небе!

Был Женька таким домашним, что не понять было, как мог он целых пять лет пробыть без семьи. С первого раза, придя в гости, он стал называть Светлану мамой, поражая всех своей схожестью с ней. «Нашим он был буквально с первого дня», — вспоминает Света. А раз так, то и с проблемами, не считая их особыми, мать с отцом справлялись, как и раньше, воспитывая родных дочерей.

Светлана сожалеет, что на приемные семьи, особенно в деревне, смотрят словно сквозь призму увеличительного стекла, не прощая ни какую провинность, не принимая во внимание ни одну случайность. Чтобы не произошло в деревне неприятного, виноваты обязательно будут они, чужаки, и те, кто их сюда привел. Пройти через это пришлось обеим семьям, да и сегодня главным остается не дать детей в обиду и самим достойно пройти мимо досужих разговоров.

Светин Женька тоже уже вырос. Окунувшись в школе в творческую жизнь, поступил в колледж искусств, учится на втором курсе. Сегодня, приезжая домой, не устает повторять родителям, как нравится ему выбранная профессия, насколько она подходит ему и что в другой себя он просто не представляет.

Женя долго был в семье баловнем. Так что родители всерьез испугались: вырастет эгоистом. А чтобы этого не случилось, решили взять в семью еще одного мальчика. В СПЦ им ответили: есть, но трое.. Полина с Кирюшей горя хлебнули не ложкой даже — черпаком. Бывало, и корочки хлеба найти в доме не могли. Мать пропадала сутками, совершенно не думая о детях. Потом родилась Настенька, и старшая сестричка стала ей мамой: пеленала, стирала, кормила. Кирюшу в то время Полина не помнит совсем. Удивительно, но оба сейчас почти отличники. Настя в новой семье пожила совсем мало. Отец, освободившись из мест заключения, заявил на дочку свои права. Это расставание было для Полины настоящим шоком. Она и сегодня так хочет видеть сестру, общаться с ней, но — увы! — другая сторона считает совсем иначе.

Рядом с братом и сестрой Женин эгоизм сошел на нет. И маме с отцом в деле их воспитания старший стал настоящим помощником. Через месяц, обжившись и привыкнув к новому дому, Полина назвала Светлану мамой. И это явилось сигналом для Кирилла. «Ты слышала, что она сказала тебе?!» — с удивлением и восторгом вопрошал он у Светы, тут же пробуя сам воплотить этот опыт в жизнь.

Время идет, взрослеют дети. Постигают школьные науки, учатся жизни. По примеру старшего брата Полина начала участвовать в школьных конкурсах, а он снисходительно принял ее первое в жизни призовое место. Успехи детей маму радуют и вызывают гордость, их любовь разглаживает морщинки на ее лице и наполняет дом счастьем. А для них мама с папой, семья все так же остаются чудом. Обыкновенным чудом.

Оперативные и актуальные новости Волковыска и района в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь по ссылке!


Правила использования материалов "Наш час" читайте здесь.

Прочитано 1726 раз Печать