Из истории

Бердики — деревня Шиловичского сельсовета, которая находится в 14 километрах от Волковыска и в 79 — от Гродно. До агрогородка Шиловичи так и вовсе «рукой подать»: по объездной гравийке километра два, а если напрямую, то чуть меньше километра. Купола Шиловичского костела видны в Бердиках с нескольких точек, находящихся чуть на возвышении. Деревенька существует давно, много чего на своем веку повидала. Сколько ей лет, сейчас никто точно не скажет. Известно только, что первое упоминание о ней датируется второй половиной XVI века как о собственности Шиловичской плебании. Что касается названия, то есть несколько версий. Основная и, на мой взгляд, самая правдоподобная, гласит, что название деревни произошло от имени человека, который первым там поселился. Он был чужестранцем по имени Берд, женился в свое время, много детей у него появилось — Бердиков. Вот и стало называться место Бердики. Есть созвучное с этим предположение, что фамилия первого жителя была Бердик. Обе версии подтверждаются тем фактом, что фамилия Бердик, и правда, была здесь весьма распространена в разные годы. Упомяну и об интересной версии происхождения топонима от древнерусского слова бердо (покрытие, одеяние) и веры в ангела-хранителя, который защищал (покрывал, оберегал) это место от бед и напастей.

Вернемся, однако, к истории. После третьего и последнего раздела в 1795 году Речи Посполитой Бердики вошли в состав Волковысского повета Слонимской, позже Литовской, а еще позже Гродненской губернии Российской империи. Владельцем местечка, которое в те годы представляло собой усадьбу и деревню, по-прежнему был Шиловичский костел. В 1905 году здесь проживало 195 человек, в 1914 — 180 человек в 30 домовладениях. С сентября 1915 года деревня была оккупирована войсками кайзеровской Германии, с 1920 — польскими войсками, с 1941 — немецко-фашистскими. В годы Великой Отечественной войны многие сельчане ушли на фронт. К счастью, никто не погиб.

Местные жители с ностальгией вспоминают прошлое деревни, ее «советские» годы. Жизнь здесь бурлила, люди строили дома, дружно отмечали праздники, ходили в гости друг к другу. Жили, как одна большая семья. Сельчане усердно занимались подсобным хозяйством. Каждое подворье мычало, хрюкало, мяукало, лаяло. Численность коров в деревне в лучшие годы доходила до полусотни, а это — не меньше двух коров на домохозяйство. Не то, что теперь, когда каждому понятно, что и эта деревенька уходит в небытие. Пусть и не так быстро, как другие.

— Бердики в нашем сельсовете была одной из самых малонаселенных деревень. Но сейчас здесь проживают 30 человек в 11 домах. То есть, осталось больше людей, чем в таких больших деревнях, как Семеново, Бегени и некоторые другие, — рассказал председатель Шиловичского сельсовета Анатолий Кудрицкий.

Впрочем, я не удивилась, так как знала, что эту деревню выбрала для проживания семья Бредневых, которые воспитывают 12 собственных детей. Родители, Геннадий и Марина, по достоинству оценили чистейший воздух этого места, который благотворно действует на проживающих здесь людей разного возраста. А супружеская пара, о которой пойдет речь дальше, тому яркий пример.

Первый местный в своем роду. Дай Бог, не последний

Анатолий Дмитриевич и Нина Степановна Пекарь — одна из немногочисленных в деревне семейных пар, которые постоянно здесь проживают. Они оба не местные, если брать в расчет дедов-прадедов. Жена — из другой области. Муж же — почти наш, из соседнего, Свислочского района. В Бердиках оказался… по состоянию здоровья:

— Деревеньки, в которой я родился, уже и нет. Я не помню ее, потому что родители переехали в Бердики, когда мне было всего три года. У меня был хронический бронхит, и врачи посоветовали поменять климат. Вроде он и не отличался ничем, а кашлять я перестал. Такой вот здесь воздух целительный.

— Выйдешь во двор — красота, тишина, лишь птички поют. Очень уютная деревенька, спокойная. Здесь, и правда, легко дышится. Хочется здесь жить, работать в огороде, встречать детей и внуков, — дополнила его жена.

Она пришла работать ветфельдшером в местное сельхозпредприятие, которое сейчас называется филиал «Агрокомплекс «Шиловичи» по распределению после Волковысского сельхозтехникума. На танцах встретила юного водителя Анатолия Пекаря. Между молодыми людьми возникла симпатия, переросшая в любовь. Сыграли свадьбу. Стали жить в родительском доме мужа. Хорошо жили, уважая друг друга, прислушиваясь к противоположному мнению, решая проблемы без конфликтов и ссор. Когда в автоаварии погиб их единственный сын, 22-летний Александр, вместе переживали горе. Две дочери, Наталья и Елена, выросли достойными людьми, радующими своих родителей. Внуки Артем, Ксения и Сергей любят бывать в доме бабушки и дедушки.

— Они нам помогают жить, а мы им, — говорят пожилые супруги. И Анатолий Дмитриевич, и Нина Степановна до сих пор работают на ферме, которая расположена на окраине деревни. И из-за «копеечки», но еще больше — из-за того, что не умеют сидеть без дела. Не привыкли. Нехитрое хозяйство — огород, курочки, да котик с собачкой, больших вложений труда не требуют.

— Эта деревня стала для нас родной. Считаем ее очень хорошим местом для жизни и думаем, что дочери, когда выйдут на пенсию, то будут жить в этом доме. А может, и внуки… Надеемся, что наши Бердики будут жить еще долго-долго, — выказали уверенность супруги Пекарь.

Мастер и Матильда. И Гитлер на цепи

Многие строения в Бердиках покрыты старинной черепицей. Что не удивительно. Потому что между Бердиками и Шиловичами, а точнее, в самом конце Бердиков, был когда-то кирпично-черепичный завод, на котором работали жители деревни. К слову, большое производство здесь было развернуто для изготовления стройматериалов на строительство нового здания Шиловичского костела Святой Троицы в 1907—1914 годах.

— Вот, смотрите, черепица со знаком, на ней — клеймо мастера, — показал старинное изделие Павел Станиславович Бовжик, мужчина средних лет, проживающий в одном из домов в середине деревни. Дом этот не заметить сложно. Ухоженный двор, цветущий огород, а возле калитки — Гитлер на цепи, точнее, его бюст, изготовленный хозяином дома из силикатных блоков. Впрочем, ненавистный фашист не одинок. С одной стороны от него большая собака, тоже на цепи, а с другой — Сталин наблюдает за порядком. В компании есть еще большегрудая девица. Коллекция говорит о незаурядном таланте Павла Станиславовича, бердиковца во многих поколениях, художника в душе, животновода по должности, кузнеца, наладчика, сварщика, слесаря и пр. по профессии. А еще необычайно интересного человека, с которым можно разговаривать долго и на любые темы.

Он много где был. Служил на Балтийском флоте, жил и работал в Гродно, любил путешествовать, узнавать новые места. Помотавшись по свету, мужчина вернулся на малую родину, чтобы остаться здесь навсегда. Говорит, что лучше места, чем его любимые Бердики, нет на Земле. Устроился ухаживать за скотом на животноводческий объект, по-народному «бычник», находит радость в работе. А в свободное время рисует, делает скульптуры, пишет стихи, слушает новости. Очень любит животных:

— Это Матильда, ей всего три месяца, а лапы вот какие, — хозяин подозвал к себе крупного черного симпатичного песика. — А знаете, кто ее выгодовал? Кот Нюрик. Наблюдать за этими двумя сплошное удовольствие. Нюрик Матильду защищал от всего мира. Бывает, соседский кот или собака забежит во двор, кот стеной станет перед песиком. Прогонит чужака, а потом успокаивает Матильду, вылизывает ее, мурчит что-то успокоительное. Я взял щеночка, когда ему и месяца не было, а Нюрик совсем взрослый был. Заметьте, не кошка растила щеночка, а кот.

О своих питомцах Павел Станиславович может рассказывать долго, заодно демонстрируя их ум, ловкость, другие хорошие качества. Живет в сарае также симпатичная «супружеская» пара — баран Себастьян и овца Сабина. Недавно у них появилась двойня — ягнята Анфиса и Батя. Завидев хозяина, все овечье семейство бросилось ему навстречу. Потрепав их по мордочкам, сказав несколько ласковых слов, Павел Станиславович пригласил меня в дом, чтобы показать, какие чудные вещи нашел он недавно в своем шкафу. Целое наследство, мечта начинающих коллекционеров.

— Не знаю, что это и от кого осталось. Судя по тексту, это мамино, здесь упоминается ее девичья фамилия — Далида. Вероятно, она принесла эти документы из родительского дома, — собеседник показал пожелтевшие от времени документы, в том числе что-то вроде купчей на землю на непривычном старорусском языке и датированной 1914 годом, и что-то типа исполнительного листа (или дарственной) на польском языке, датированной 1930 годом.

Здесь уместно сказать несколько слов о родителях Павла Станиславовича. Его отец, Станислав Матвеевич Бовжик, местный в нескольких поколениях, был отличным кузнецом. И довольно образованным на то время человеком, окончившим, кроме обычной, еще и сельскохозяйственную школу, приравниваемую к нынешнему колледжу, если не больше. Его ценили люди. За доброту, за человечность, за кузнечное мастерство, за умения обращаться с сельскохозяйственными животными. В жены Бовжик взял красивую и работящую девушку Франтишку Антоновну Далиду из соседней деревни. Воспитали они вместе четверых детей. Умных, работящих, достойных членов общества.

— У вас в доме и около дома очень много красивых, ухоженных цветов. Неужели вы еще и цветовод? — спрашиваю у Павла Станиславовича.

— Нет, это Янка, сестра. Она любит цветы, а приезжает сюда часто, потому что это место ей очень дорого. Как и другой сестре, Марии, и брату Казимиру, — отвечает.

Заметно, что он гордится братьями-сестрами, рассказывает о них охотно, с большой теплотой. Вспоминает детство. Счастливую пору, когда играли в прятки и догонялки, а при игре в войну никто не хотел быть немцем. Вспоминает, как много детей было в деревне, как вместе пололи бураки, как первый раз пошли работать в колхоз и получили первые пять рублей. Говорит, тогда это были огромные, по детским меркам, деньги.

— Так я вам еще не все наследство показал, — улыбаясь, он достает из ящичка кипу… денег. Точнее, облигаций, датированных 1950—1953 годами. Сотки, пятидесятки, двадцатирублевки, десятирублевки… Целое состояние здесь. Есть или было? Время покажет. А пока Павла Станиславовича деньги, похоже, интересуют меньше всего. Он спешит на работу, где должность его — нужная. С работы же он спешит домой, где его ждут домашние питомцы. Когда выдастся совсем свободное время, герой этих строк будет рисовать, делать скульптуры не для денег или славы, а для удовольствия и возможности порадовать своими работами близких, друзей, односельчан.

С оглядкой на прошлое

На въезде в Бердики стоит дом Ядвиги Витольдовны Шейко. Несмотря на то, что ей 75 лет, дома ее застанешь не часто. Все больше во дворе, любит копаться в земле, выращивать разнообразные овощи. Ее огород ухоженный, чистенький. Так и представляется, что эти вот аккуратненькие грядки в скором времени зазеленеют, зацветут, заплодоносят, радуя хозяйку богатым урожаем.

— Я работать люблю, раньше все успевала: и на работу ходить, и деток воспитывать, и за большим подсобным хозяйством ухаживать. А без огорода никто и никогда не жил, да и что за жизнь без него, не представляли.

Ядвига Витольдовна не местная, она родилась и выросла в одной из деревень Верейковского сельсовета. Но здесь живет давно. Сюда ее привез муж, которого, к сожалению, уже нет в живых. Давно умер, молодой еще был, только 48 лет исполнилось. Жить бы да жить. И это первая причина, по которой в глазах женщины застыла вселенская печаль. Она бы и смирилась уже со своим вдовством, но потеряла, и не так давно, сына единственного и дочь. Говорит, что ни одной матери такого не пожелаешь, что эта беда будет с ней до последних дней.

Ядвига Витольдовна вспомнила прошлое. Она росла, по словам ее близких, смышленой и умной девочкой. О профессии задумывалась с детства. Хотела стать в свое время и учительницей, и артисткой, и врачом, и продавцом. К окончанию школы поняла, что последняя профессия в ее ситуации самая доступная. Окончив курсы, Ядвига Седляр (девичья фамилия) стала продавцом сельского магазина.

— Я бы так и работала на первом рабочем месте, в берестовицком магазине, но тогда все мои ровесники стремились в город. Следуя тогдашней моде, я тоже подалась в Гродно. Устроилась на хлебозавод, работа нравилась. Однажды я шла со смены домой и вижу, что милиционер хочет задержать молодого человека, который сидел в парке и пил пиво. Приглядевшись, я узнала парня из деревни, в которую вышла замуж моя сестра. Я подошла к милиционеру, сказала, что беру ответственность за парня на себя. Так его не арестовали, — вспомнила моя собеседница дела давно минувших дней.

Франц Шейко из Бердиков в то время был на курсах повышения квалификации после окончания Гродненского сельскохозяйственного института. Он проводил выручившую его девушку до дома, попросил о новой встрече. Она согласилась. А в скором времени он сделал ей предложение руки и сердца:

— Мне тогда как раз выделяли квартиру в Гродно. Но Франак не соглашался на город. Он имел сельскохозяйственную профессию, работал по специальности, любил родную деревню и вариант менять все это даже не рассматривал. Я бы в Гродно осталась. Но любовь была сильнее той выгоды, которую я себе нарисовала. Так я оказалась в Бердиках. И почти никогда не жалела о своем выборе. Часто думаю сейчас о родственниках мужа, удивляюсь, какие это были грамотные люди. Все имели высшее образование и соответствующие должности. И почти никто из шестерых детей в семье мужа не доживал до пятидесяти лет. Вот и на моих двух детей это распространилось.

Встав перед выбором — замужество или жизнь в областном центре, она спросила совета у отца. А тот ответил, мол, не будь глупой, такого парня нельзя терять. И самый главный довод — наличие у жениха высшего образования. Не может грамотный человек вести себя с женой по-свински, а значит, не будет оскорблять и бить. Да и для детей пример хороший. Отцовские слова поставили точку в сомнениях девушки. Она стала женой и сельчанкой. Устроившись в местный магазин, была вполне довольна своей жизнью. Работа нравилась, муж любил, дети радовали. Четверо их было в семье Шейко — Жанна, Валерий, Инна и Анжела. Остались Жанна и Инна.

— Это моя радость, сейчас единственная, — говорит Ядвига Витольдовна о своих дочерях. На ее глазах слезы. Вспомнила, как хоронила близких: сына, зятя, дочь. Слова ксендза вспомнила, который утешая, сказал, что Бог поможет пережить горе. Помогает Бог. Но боль до сих пор сильна.

Сейчас Ядвига Витольдовна живет одна. Ухаживает за огородом, за нехитрым своим хозяйством. Слушает радио, молится. И ждет в гости детей и внуков.

***

Вот такие люди живут в этой замечательной деревеньке — добрые, отзывчивые, работящие, с широкой душой. Красивые люди здесь живут!